Атрофия, метаплазия, дисплазия — есть ли они у меня? Зачем мне нужна гастроскоскопия? Пищевод Барретта очень опасен?
Если ничего не беспокоит, большинству из вас гастроскопия не нужна. Если беспокоит и вам менее 40 лет, вы не худеете, ночью хорошо спите и гемоглобин нормальный, – тоже не нужна.
Здесь мы не обсуждаем гастроскопию в рамках поиска конкретной болезни. Обсудим профилактику в рамках чекапа.
Глобально гастроскопию включают в check up, чтобы найти рак желудка на ранней стадии или признаки его угрозы и вовремя принять меры.
Хорошо, если вы гражданин Японии или Южной Кореи. Государство уже позаботилось о вас и включило гастроскопию в программу национального скрининга. Для европейцев, американцев и россиян все не так просто.
Хотя американское общество онкологов нам говорит: в 45 лет лучше сделать гастроскопию, чем не сделать, государство платить за нее не хочет – заплатите сами.
Почему они так говорят? Потому что появился способ контролировать риски рака желудка.
Главное, что нужно понять, есть ли хеликобактер и уничтожить его. Этот микроб, живущий в желудке, главная причина рака. Но не единственная.
Хорошая новость в том, что рак возникает не на пустом месте – ему обычно предшествуют изменения слизистой, среди которых важны:
- Тотальный гастрит (при биопсии весь желудок покрыт воспалительными клетками). Просто красненький желудок при гастроскопии – еще не гастрит! Не дайте себя запугать. А пугают часто.
- Метаплазия эпителия желудка (превращение желудочного покрытия в похожее на кишечное). Представьте, что не тот сорт плитки постелили, нужен керамогранит, а положили обычную. В тяжелых условиях эксплуатации в желудке будут проблемы.
- Атрофия – это когда слизистая в результате разных процессов уже пострадала и требует наблюдения. С большой атрофией связан рак желудка.
Снова – не дайте себя запугать!
Только тотальная или близкая к тому массивная атрофия повышает риск рака желудка. Гораздо чаще бывает находят локальные «пятна» атрофии и в диагнозе пишут атрофический гастрит. Это в корне неверно! Это все равно, что царапину сравнивать с ранением кинжалом.
Тут нам нужно исключить субъективизм врача. У страха глаза велики, а врачи тоже люди и могут пугаться невинных в общем-то зрелищ.
Поэтому нас спасает OLGA/OLGIM – способ количественно измерить атрофию и метаплазию. Ничего сложного, только логистика. В Рассвете мы ее сделали, хотя в России такое не принято.
Важно:
- биопсия берется из 5 отделов желудка;
- каждый кусочек следует положить в отдельную пробирку;
- для выбора места биопсии нужно использовать компьютерные средства визуализации, встроенные в современные эндоскопы;
- предать пробирки необходимо морфологу, который дружит с OLGA/OLGIM;
- морфолог делает описание не только словами, но и ставит цифры выраженности атрофии и метаплазии (например, 2/3).
Все, с этого момента мы живем в реальном мире, а не в мире страхов конкретного врача.
По этим цифрам мы определяем, что делать дальше – гастроскопию через 5 лет, через 2 года или через 3 месяца.
Чаще мы говорим пациенту, что делать гастроскопии ежегодно или раз в полгода не имеет смысла – это неприятно и чаще всего не приносит пользы. Берегите себя.
Иногда пациент приходит расстроенный и говорит, что в пищеводе нашли пищевод Барретта. Ему страшно. В интернете написано, что это почти рак.
Мы проверяем. И чудо. Настоящий пищевод Барретта встречается гораздо реже, чем такой диагноз в карте пациента. Потому что это только один из видов метаплазии пищевода – полное кишечное превращение слизистой. А чаще оно не кишечное, а желудочное – эпителий пищевода становится похож на желудочный. Это не опасно. Да и настоящий Барретт не так страшен, как его малюют. Мы умеем за ним следить, в крайнем случае засунем внутрь микроскопическую микроволновку и уничтожим его. Но это требуется редко.
Принципы чекапа «Стандарт Рассвета» – выявлять риски, контролировать риски, не пугать пациента.
Чекап состоит из многих элементов. Желудок один из них. В следующей статье мы продолжим рассказывать про правильные профилактические действия, которые позволяют укреплять здоровье, а не укреплять страх болезни.
Парамонов Алексей Дмитриевич
врач-терапевт, врач-гастроэнтеролог, генеральный директор